В течение очень короткого, несвойственного для обладающих высокой степенью инертности популяционных процессов, периода времени рождаемость в нашей стране снизилась по сравнению с последними годами относительной социально-экономической стабильности (ретроспективно именуемым периодом застоя) ровно вдвое уже к 1993 году. В дальнейшем ее показатели надолго остались на принципиально том же уровне, не демонстрирующем никаких обнадеживающих тенденций.

Смертность таким же образом в течение нескольких лет возросла в полтора раза, и ее уровни точно так же продолжали сохранять столь же негативное выражение.

В результате естественный прирост населения уже на стыке III и IV кварталов 1991 года превратился в свою противоположность, став естественной убылью. В стране развилось состояние депопуляции, которое растянулось ни много, ни мало на 21 год – с 1992 г. по 2012 г.

В течение этого времени за счет превышения смертности над рождаемостью страна потеряла 13 млн. 303,6 тыс. человек.

Для 143-миллионной страны это казалось бы не так уж и много, но если мы представим эти потери более или менее зримо, то это будет эквивалентно исчезновению с карты страны, например, 32 средних областных центров Европейской части страны, равных городу Курску, или в 3 раза больше г. Санкт-Петербурга.

Если же за точку отсчета принять другой конец страны, то это равнозначно исчезновению (условно, разумеется) по совокупности более половины населения Сибири и Дальнего Востока вместе взятых, где проживает 24,5 млн. человек.

Все это закономерно выводит проблему медико-демографической ситуации за пределы здравоохранения как отрасли народного хозяйства, занимающейся предоставлением населению медицинских услуг, поднимая ее на геополитический и даже планетарный уровень и придавая ей значение предмета национальной безопасности во всех ее составляющих – политической, экономической и государственной.

Несколько последних лет были ознаменованы некоторым улучшением медико-демографической ситуации в стране. Так, в 2013-2016 гг. на самом деле имело место превышение рождаемости над смертностью. Но в числовом значении оно было скорее символическим, чем существенным. В абсолютном выражении естественный прирост составил 22,9 тыс. человек в 2013 году, 32,7 – в 2014 г., 33,7 – в 2015 г. и 5,4 – в 2016 г. соответственно. Это – капля в море по сравнению с упомянутыми выше 13 млн. 303,6 тыс. человек потерь предшествующей волны.

Тем не менее, многим даже показалось, что положение кардинально выправилось. Но обольщаться было не к месту. Дело в том, что рост рождаемости в последние годы объективно был обусловлен вступлением в репродуктивный возраст многочисленного поколения родившихся до 1987 года, и те, кто боролся за ее повышение, пожинали плоды незаслуженных успехов.

Смертность также снизилась отнюдь не как следствие борьбы с ней, а всецело потому, что в полосу тотальной вымираемости вступило очень малочисленное поколение родившихся в годы Второй мировой войны. Объяснение простое – умирать стало некому, и общие показатели смертности закономерно на время снизились. И нет оснований бодро рапортовать об успехах в борьбе с той или иной патологией, чем грешат многие ответственные работники Минздрава, затуманивая ситуацию и вводя в заблуждение политическое руководство страны.

В дальнейшем нас столь же неизбежно ждет ухудшение медико-демографической ситуации. Оно уже началось. В 2017 году родилось на 203.372 человека меньше по сравнению с предыдущим годом. Это значит, что не родилось население таких городов, как Благовещенск или Норильск. Дальше процесс будет только углубляться.

Происходящие изменения обязаны периодам долговременных тенденций, имеющих силу и значимость закономерностей естественнонаучного характера, среди которых в первую очередь необходимо назвать последствия для народонаселения утрат, понесенных нацией в ходе двух мировых войн, а также и других социально-экономических эксцессов большой силы, нарушивших плавное эволюционное развитие популяционных процессов. В данном случае уместно процитировать ставшую крылатой фразу академика Урланиса Б.Ц. о том, что войны отражаются на народонаселении подобно брошенному в воду камню, от которого долго, затухая, по поверхности расходятся круги.

Многократный отзвук понесенных страной в ходе последней широкомасштабной войны людских потерь лишний раз подтверждает эту аксиому. Динамический ряд численности родившихся в ходе войны и в послевоенное время действительно имеет вид правильной синусоиды, все изгибы которой настолько точно повторяют друг друга, что трудно отрешиться от ощущения, что речь идет о чем-то из неживой природы [2].

Если за точку отсчета принять 1943 год, как самое тяжелое для бывшего Советского Союза время Второй мировой войны, то видно, что последующий подъем численности родившихся приходится на пятидесятые и шестидесятые годы с максимальным значением, имевшим место в 1960 году, когда в стране родилось 2.782,4 тыс. человек.

Очередной провал в численности родившихся, когда не родились дети тех, кто сам не родился в ходе войны, пришелся на время с минимальным значением в 1968 году, когда количество родившихся составило 1.816,5 тыс. чел.

Максимум следующего подъема количества родившихся имел место в 1987 г., соответствующий рождению 2.500,0 тыс. чел., который, в свою очередь, сменился второй послевоенной фазой снижения данной синусоиды, когда не родились уже внуки тех, кто сам не родился в ходе войны, и численность их в 1993 году составила 1.398,3 тыс. чел.

После этого началась очередная фаза нарастания численности родившихся, на состояние которой в некоторой степени наложил отпечаток разразившийся в стране социально-экономический кризис, выразившийся в снижении интенсивности рождаемости прежде всего за счет вторых и третьих случаев рождения.

Но в принципиальном отношении синусоида изменена не была. И как было сказано выше, рождаемость в последние годы неуклонно росла за счет того, что в репродуктивный возраст вступало многочисленное поколение наших соотечественников, родившихся до 1987 года.

Максимальное количество родившихся на последнем подъеме синусоиды было зафиксировано в 2013 г., когда родилось 1 млн. 903,1 тыс. человек.

Анализ отдаленных последствий для народонаселения Второй мировой войны дает нам основание для ряда важных выводов:

Во-первых, размах амплитуды синусоиды численности родившихся измеряется не сколькими-то процентами, которыми в силу незначительности можно было бы смело пренебречь и в расчеты не принимать, а почти двукратной величиной – 2.782,4 тыс. чел. в 1960 г. и 1.816,5 тыс. чел. в 1968 г., 2.500,0 тыс. чел. в 1987 г. и 1.398,3 тыс. чел. в 1993 г., 1.903,1 тыс. чел. в 2013 г.

Это игнорировать невозможно, потому что данное явление подобно тектоническим сдвигам периодически сотрясает все здание нашей общественно-политической и социально-экономической жизни. Если уподобить общественный организм (социум) биологическому, то это соответствует потрясениям на субклеточном и даже молекулярном уровне.

Во-вторых, очевидно, что имеет место суженное в долговременной ретроспективе и проспективе воспроизводство населения, заключающееся в том, что каждый последующий виток синусоиды по своему числовому значению меньше предыдущего.

Для максимальных значений синусоиды это 2.782,4 тыс. чел в 1960 г. и 2.500,0 тыс. чел. в 1987 г., 1.903,1 тыс. чел. в 2013 г. Для минимальных значений – 1.816,5 тыс. чел. в 1968 г. и 1.398,3 тыс. чел. в 1993 г. соответственно.

Это означает, что мина замедленного действия была заложена под нас отнюдь не в ходе развернувшегося социально-экономического кризиса 90-х годов, а как минимум, семь десятилетий тому назад, и она взорвалась бы у нас под ногами вне зависимости от того, был бы кризис или нет.

Следует пояснить, что наступление депопуляции было просчитано еще по результатам Всесоюзной переписи населения 1970 г. с той лишь небольшой разницей, что тогда депопуляция прогнозировалась на середину 1993 г., а реалией она стала на стыке третьего и четвертого кварталов 1991 г.

Этому, впрочем, есть соответствующее объяснение, связанное с реализацией совместного Постановления Центрального комитета и Советского Правительства 1983 г., заключающегося в повышении материального благополучия семей, имеющих детей. В результате детей больше не стало, а определенная часть и без того запланированных рождений была спровоцирована несколько раньше, за чем наступил компенсаторный провал, и депопуляция пожаловала к нам несколько раньше.

В третьих, данная закономерность является неуправляемой по своей сути. Поскольку для того, чтобы ликвидировать последствия синусоиды и возвратить ее в состояние плавного эволюционного протекания популяционных процессов подобно тому, что имеет место во всем остальном мире, необходимо откуда-то взять многие десятки миллионов людей определенного возраста и пола, чтобы заполнить ими имеющиеся провалы.

Понятно, что даже в фантастическом сне, не говоря о каких-то реалиях, нам взять эти десятки миллионов людей, причем определенного возраста и пола, решительно неоткуда, и мы будем и впредь испытывать на себе все более усугубляющиеся удары синусоиды.

Несложно просчитать, когда нас настигнет очередной удар. Дело в том, что глубоко детерминированной является не только такая характеристика синусоиды, как ее амплитуда, но и период колебания – 1943 г., 1968 г. и 1993 г. отделяют друг от друга ровно 25 лет, т.е. возраст смены поколений. Если мы посмотрим на реальные цифры среднего возраста матери при рождении детей всех очередностей рождения (табл. 1), то увидим, что они действительно балансируют около указанного возраста, так как являются биологически детерминированными – человечество как биологический вид устроено таким образом, что пик рождаемости у него приходится не на 10- или 60-летний возраст, а именно 25-летний. Так было и так будет всегда.

Таблица 1

Динамика среднего возраста матери при рождении детей

всех очередностей рождения (количество лет)

Очевидно, что время очередного провала численности родившихся уже наступило. Темпы снижения будут только нарастать год от года. При этом в силу сохраняющегося низкого значения суммарного коэффициента рождаемости в ближайшие два десятка лет родится число детей намного меньшее, чем их родилось в годы предшествующего провала.

Очередное снижение рождаемости совпадет по времени с резким ростом смертности в ближайшей четверти века, когда в полосу тотальной вымираемости вступит наиболее многочисленное поколение наших соотечественников, родившихся в послевоенные десятилетия, т.е. дети послевоенного «бэби-бума», и страна будет таять как апрельская льдинка.

При этом естественная депопуляция будет непрерывной, потому что когда наступит очередная полоса роста рождаемости, то еще будет сохраняться высокая смертность по вышеуказанной причине. И вторая демографическая яма нас уже не покинет на всю обозримую историческую перспективу.

Это особенно опасно для перспектив дальнейшего социально-экономического развития России с ее особыми геополитическими проблемами, низкой плотностью населения наименее освоенных Сибири и Дальнего Востока, перенаселенностью ряда окружающих стран и наличием у них территориальных претензий к России.

Если мы условно разделим территорию Азии как материка на две абсолютно равные с позиций площади и пригодности для проживания человека половины (табл. 2), то увидим, что с одной стороны находятся Сибирь и Дальний Восток, к которым с другой стороны прилежит огромное количество перенаселенных сверх всяких пределов стран.

Таблица 2

Численность населения некоторых стран и регионов Азии (млн. чел.), 2012 год

Если мы не приложим достаточно усилий, для того, чтобы нормализовать медико-демографическую ситуацию сейчас, то мы реально столкнемся с тем, что «через несколько десятков лет дальневосточная граница России естественным образом отойдет до Урала. За ее пределами просто некому будет жить» [1].

Естественно, встает вопрос о путях преодоления сложившейся негативной тенденции медико-демографических процессов в стране.

Прежде всего надо сказать, что цивилизованное человечество не накопило эффективных мер по повышению рождаемости [3]. Все передовые, экономически развитые страны имеют низкие или даже очень низкие показатели рождаемости, близкие к нулю или отрицательные показатели естественного прироста населения. Мы в этом ряду не исключение. Поэтому рассчитывать на стимулирование рождаемости реально не приходится.

Говоря обобщенно, рождаемость обратно пропорциональна научно-техническому прогрессу. Чем выше прогресс, тем ниже рождаемость. И наоборот, взрывная рождаемость всегда имеет место в странах, находящихся на ранних этапах своего развития и имеющих низкий или крайне низкий уровень жизни населения.

В то же время, в отношении нашей страны имеются огромные демографические резервы в плане преждевременной смертности трудоспособного населения и ее предотвратимой части [4].

В силу ряда обстоятельств сложилось так, показатели смертности населения трудоспособного возраста в Российской Федерации превышают аналогичные показатели в других экономически развитых странах в 7 раз. Это означает, что из каждых 7 случаев смерти трудоспособного населения у нас в стране 6 являются абсолютно предотвратимыми, потому что они реально по состоянию на настоящий момент предотвращены во всем окружающем нас цивилизованном мире. И то, что мы их теряем, это только наша вина, винить тут больше некого.

В абсолютном выражении это равнозначно ежегодной утрате в трудоспособном возрасте примерно 450 тыс. человек мужчин и 60 тыс. чел. женщин. Это огромная армия труда.

В данном случае, прежде всего речь идет об острых расстройствах гемодинамики церебрального и коронарного русла, которые наносят громадный ущерб народному хозяйству и как причина безвозвратных потерь рабочей силы, и как причина первичной инвалидизации со всеми вытекающими отсюда экономическими утратами.

Непомерно велики утраты трудоспособного населения по причине класса травм и отравлений – убийств, самоубийств, дорожно-транспортных происшествий, случайных отравлений алкоголем, иных случайных отравлений, смерти в огне, утоплений, падений с высоты и т.д.

Несопоставимы с другими экономически развитыми странами наши потери в результате онкологической патологии. Продолжительность жизни между постановкой диагноза и смертью больного по ряду локализаций у нас в несколько раз меньше, чем в странах Европы и США.

Постоянным бичом нашего населения даже в 21 веке продолжает оставаться туберкулез, смертность в результате которого многократно превышает аналогичные показатели даже в не столь развитых странах.

Много и везде говорится о хроническом алкоголизме и напрямую связанными с ним причинами смерти.

Между тем современный уровень развития медицинской науки и техническая оснащенность медицинских организаций разных форм собственности и ведомственной принадлежности позволяет успешно бороться с перечисленной и выше патологией.

В то же время, говоря о тенденциях, обращенных в будущее, следует иметь в виду, что платформой в данном случае должно служить совершенно объективное видение перспектив в пределах умеренного оптимизма и не должно быть места излишне драматичным оценкам, порой безосновательно будоражащим общественное мнение.

Список использованной литературы

1. Жунусов О., Рыбакова Т., Кириллов Р. Все более Дальний восток. Известия, 13.08.2003.

2. Тишук Е.А. Современное состояние и прогнозные оценки медико-демографических процессов в Российской Федерации. Вестник Национального медико-хирургического центра им. Н.И.Пирогова, 2008, том 3, № 1, с. 137-142.

3. Тишук Е.А. Общемировые закономерности популяционных процессов .Медицинская статистика и оргметодработа в учреждениях здравоохранения, 2011, № 11, с. 4-19.

4. Тишук Е.А. Смертность трудоспособного населения. Медицинская статистика и оргметодработа в учреждениях здравоохранения, 2012, № 1, с. 14-23.

-----------------------------------------

Публикация актуальна на 30.08.2019 (дата последней сверки).

Источник публикации: журнал «Медицинская статистика и оргметодработа в учреждениях здравоохранения».

Код публикации: 18.07.